Дитя Стужи - Страница 39

— Слушай, отец, каюсь, виноват, — примирительно сказал он подошедшему к «хаммеру» пожилому гаишнику, доставая из бардачка права и техпаспорт. — Торопился очень. Говори сразу — сколько? Плачу, не торгуясь.

— Торопился он, — укоризненно покачал головой гаишник, принимая через окошко машины паспорт и права. — Куда торопитесь-то, молодежь? На тот свет? Пошли составлять протокол.

— Ну что за дела? — расстроился юноша, посмотрел на погоны гаишника. — Говорю же тебе, капитан, — тороплюсь!

— Вот чтобы в следующий раз не торопился, протокол и составим.

Тут Валентин сообразил, что брать от него деньги на открытом месте посреди дороги гаишник не будет, и поспешил покинуть машину.

— Ну пошли, отец, уломал. Только я тебя умоляю, давай недолго. Дел действительно невпроворот.

Стажер сел не переднее сиденье легковушки ДПС и, как только капитан пристроился рядом за руль, извлек из кармана пухлое портмоне.

— Вы… — капитан заглянул в водительское удостоверение, — …Валентин Сергеевич, меня неправильно поняли. Я не для того вас сюда пригласил, чтобы мзду брать. Заплатите ровно столько, сколько положено по закону. Обычный штраф. Может, эта досадная задержка научит вас в следующий раз не гонять по трассе словно сумасшедший и не подвергать свою жизнь и жизнь других людей опасности. У вас дети есть?

— Пока нет.

— И не будет, если продолжите так гонять. Извлекут ваше тело из груды искореженного металла, и отойдете вы в мир иной, не оставив после себя потомства.

— В первый раз такого честного гаишника встречаю, — подивился юноша. — Знаешь, отец, удивил. На всю жизнь эта встреча запомнится. Оформляй протокол!

— Вот это другое де…

Мощный удар откинул тело капитана на руль. Из затылка его торчала рукоять кинжала. В зеркало заднего вида Валентин увидел горящие лютой злобой, налитые кровью глаза. Тело стажера молниеносно перешло в боевой режим, но тесное пространство кабины легковой машины не давало простора для маневра. Развернувшись всем телом, парень попытался нанести удар по этим глазам в просвет между спинками сидений. В лицо ему ударила тугая едкая струя удушливого газа, и сознание стажера померкло…

* * *

«Я же говорил тебе, что ты будешь мой… — прошелестел в голове Валентина мягкий вкрадчивый голос. — Это судьба. Не стоит противиться ей».

Стажер с трудом разлепил веки. Сознание мутилось, перед глазами все плыло, но он сумел разобрать, что находится в душной комнате какого-то заброшенного старого дома. О его заброшенности говорило неимоверное количество пыли на полу и грязи во всех углах. Юноша попытался подняться из кресла, на котором сидел, но не смог пошевелить даже пальцем. Слабость была неимоверная, словно жизненные силы опять кто-то вычерпал чуть не до дна. Валентин скосил глаза вниз и увидел, что его руки надежно притянуты к ручкам кресла несколькими слоями широкого скотча.

«Ну вот, ловля на живца и закончена, — мелькнула в его голове безнадежная мысль. — Сейчас рыбка наживку съест, и рыбаки останутся с носом. Ловушка захлопнулась». Юноша с тоской посмотрел на запыленное окно, в которое ветер мерно постукивал веткой дерева, росшего неподалеку от дома.

«Где же ты был все это время? Какие силы тебя закрывали от меня?»

— Не твое собачье дело! — просипел Валентин. — Дай только добраться до тебя! Зубами глотку перерву!

За спиной стажера заскрипели деревянные половицы, кто-то схватился за спинку кресла и резко отвернул его от окна. Перед юношей стоял маньяк в черной рясе с капюшоном, надвинутом на глаза.

«А вот это зря. Хотя мне нравится твоя злость. Ты по-прежнему предан своим друзьям, несмотря на то что они предали тебя. А раз предан своим друзьям, значит, будешь предан и мне. Так или иначе, я в любом случае сделаю тебя своим адептом. Ты один способен заменить сотню недоразвитых дебилов, которым надо постоянно подпитываться чужой магией, чтобы они стали хоть на что-то способны. Один такой адепт — и мне больше не нужен никто! Хотелось бы, конечно, добиться твоего согласия по доброй воле, но в моих силах сделать это и другим, менее приятным способом. Что скажешь, ангел? Хотя нет… не ангел, Херувим — так, кажется, тебя называют в вашей конторе?»

На короткое мгновение у Валентина возникло ощущение, что кто-то копается в его голове, листая страницы памяти осклизлыми, холодными пальцами полуразложившегося трупа. Его передернуло от омерзения, и пальцы отдернулись.

«Ты действительно очень силен… Так что ответишь на мое предложение?»

— А куда денешь придурка в рясе, что стоит передо мной? — издевательски спросил юноша.

«Хороший ход. Но это тебе не поможет. Ты не сможешь настроить это ничтожество против меня. Я полностью контролирую все его функции. Так что ты ответишь?»

— Ничего. Если бы ты хотел, сволочь, то давно бы убил меня. Значит, зачем-то я тебе нужен.

«Умный мальчик… и смелый. Ты действительно мне нужен, так что придется до тебя достучаться».

— Слышь, ты, Волан де Морт, — скривился Валентин, — отойди подальше. Меня от тебя тошнит.

«Во-первых, я — Стефано, а не Волан де Морт, а во-вторых, я не могу отойти подальше, — захихикал в его голове ехидный голос, — у меня нет ножек».

— Об этом я уже догадался. Я придурку твоему говорю.

«Об этом надо просить меня. Без моего приказа он и пальцем не шевельнет, хотя и стал уже наполовину демоном. Демон, ножку подними. — Мрачная фигура в сутане послушно подняла ногу, и юноша увидел на ее ноге ботинок на высокой ортопедической платформе. — Как тебе нравится моя работа?»